О сказке

Русская народная сказка «Емеля-дурак»

Среди великого множества сказок больше всего маленьким детям нравятся волшебные истории. Чудеса и волшебство завораживает маленьких слушателей. Родители, которые читают эти сказки своим детям вслух, также получат от этого процесса несказанное удовольствие.

Одной из сказочных историй, полных магии и волшебства, является сказка о Емеле-дураке. Персонаж этот простой и неказистый с виду, не отличался умом и трудолюбием. Самым любимым занятием героя было лежание на печи. Так и проходили у него день за днём.

Родители умерли и не осталось у Емели никого, кроме двух братьев, да двух невесток, на которых были женаты братья. Может быть и пролежал бы сказочный лентяй на печи всю свою жизнь, но его братьям понадобилось съездить в город, на ярмарку.

Так и случилось, что пришлось старшим братьям обратиться к дурачку с просьбой: во время их отсутствия должен был он помогать невесткам вести хозяйство. А для того, чтобы Емеля выполнил их поручение, было обещано привезти ему из города богатые гостинцы: красный кафтан, штаны и сапожки.

Обещать-то Емеля пообещал, да, видать, как говорят в народе, «лень раньше его самого родилась». Но тут дурачку случай помог. Послали его женщины к реке, воды набрать и домой привезти. А лентяй возьми, да и вылови из реки огромную щуку.

Хотел он её домой принести, чтобы невестки из неё обед приготовили. Но щука взмолилась, стала просить, чтобы Емеля отпустил её в воду. Обещала исполнить все его желания. Емеля сразу понял свою выгоду. Щуку отпустил. И начали тут чудеса происходить.

Вёдра с водой сами домой пошли. Топор во дворе сам дров нарубал. Сани без коней сами в лес Емелю везли. А печь возила дурачка в город, прямо к царю на приём. Люди вокруг удивлялись. А лентяй настолько ленив был, что ему лень было с боку на бок перевернуться.

Но, как бы там ни было, сумел Емеля влюбить в себя царскую дочь. Не забыл он и о своей внешности – стал красивым и умным. После долгих злоключений всё-таки женился герой сказки на царевне и зажил богато.

С точки зрения волшебной сказки всё в этой истории закончилось хорошо. Деревенский дурачок Емеля проявил сноровку, когда ловил щуку. Сообразил он и то, как обустроить свою жизнь. Но, чудеса чудесами, а русская народная пословица гласит: «На Бога надейся, а сам не плошай!» Это означает, что удача – это хорошо. Но для того, чтобы сделать свою жизнь лучше, человек должен преодолеть свою лень.

Читайте русскую народную сказку «Емеля-дурак» онлайн бесплатно и без регистрации.

В некоторой было деревне: жил мужик, и у него было три сына, два было умных, а третий дурак, которого звали Емельяном. И как жил их отец долгое время, то и пришел в глубокую старость, призвал к себе сыновьев и говорил им: «Любезные дети! Я чувствую, что вам со мною недолго жить; оставляю вам дом и скотину, которые вы разделите на части ровно; также оставляю вам денег на каждого по сту рублев». После того вскоре отец их умер, и дети, похороня его честно, жили благополучно. Потом вздумали Емельяновы братья ехать в город торговать на те триста рублев, которые им отказаны были их отцом, и говорили они дураку Емельяну: «Послушай, дурак, мы поедем в город, возьмем с собой и твои сто рублев, а когда выторгуем, то барыш пополам, и купим тебе красный кафтан, красную шапку и красные сапоги. А ты останься дома; ежели что тебя заставят сделать наши жены, а твои невестки (ибо они были женаты), то ты сделай». Дурак, желая получить обещанные красный кафтан, красную шапку и красные сапоги, отвечал братьям, что он будет делать все, что его заставят. После того братья его поехали в город, а дурак остался дома и жил с своими невестками.

Потом спустя несколько времени в один день, когда было зимнее время и был жестокий мороз, тогда говорили ему невестки, чтоб он сходил за водою. Но дурак, лежа на печи, сказал: «Да, а вы-то что?» Невестки закричали на него: «Как, дурак, мы-то что? Ведь ты видишь, какой мороз, что и мужчине в пору идти!» Но он говорил: «Я ленюсь!» Невестки опять на него закричали: «Как, ты ленишься? Ведь ты захочешь же есть, а когда не будет воды, то сварить ничего нельзя». Притом сказали: «Добро ж, мы скажем своим мужьям, когда они приедут, что хотя и купят они красный кафтан и все, но чтоб тебе ничего не давали», - что слыша дурак и желая получить красный кафтан и шапку принужден был идтить, слез с печи и начал обуваться и одеваться. И как совсем оделся, взял с собою ведра и топор, пошел на реку, ибо их деревня была подле самой реки, и как пришел на реку, то и начал прорубать прорубь, и прорубил чрезвычайно большую. Потом почерпнул в ведра воды и поставил их на льду, а сам стоял подле проруби и смотрел в воду.

В то самое время увидел дурак, что плавала в той проруби пребольшая щука; а Емеля, сколько ни был глуп, однако ж пожелал ту щуку поймать, и для того стал он понемножку подходить; подошел к ней близко, ухватил, вдруг ее рукою, вытащил из воды и, положив за пазуху, хотел идти домой. Но щука говорила ему: «Что ты, дурак! На что ты меня поймал?» - «Как на что? - говорил он. - Я тебя отнесу домой и велю невесткам сварить». - «Нет, дурак, не носи ты меня домой; отпусти ты меня опять в воду; я тебя за то сделаю человеком богатым». Но дурак ей не верил и хотел идти домой. Щука, видя, что дурак ее не отпускает, говорила: «Слушай, дурак, пусти ж ты меня в воду; я тебе сделаю то: чего ты ни пожелаешь, то все по твоему желанию исполнится». Дурак, слыша сие, весьма обрадовался, ибо он был чрезвычайно ленив, и думал сам себе: «Когда щука сделает так, что чего я ни пожелаю - все будет готово, то я уже работать ничего не буду!» Говорил он щуке: «Я тебя отпущу, только ты сделай то, что обещаешь!» - на что отвечала щука: «Ты прежде пусти меня в воду, а я обещание свое исполню». Но дурак говорил ей, чтоб она прежде свое обещание исполнила, а потом он ее отпустит. Щука, видя, что он не хочет ее пускать в воду, говорила: «Ежели ты желаешь, чтоб я тебе сказала, как сделать, чего ни пожелаешь, то надобно, чтобы ты теперь же сказал, чего хочешь». Дурак говорил ей: «Я хочу, чтоб мои ведра с водою сами пошли на гору (ибо деревня та была на горе) и чтоб вода не расплескалась». Щука тотчас ему говорила: «Ничего, не расплещется! Только помни слова, которые я стану сказывать; вот в чем те слова состоят: по щучьему веленью, а по моему прошенью ступайте, ведра, сами на гору!» Дурак после ее говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ступайте, ведра, сами на гору!» - и тотчас ведра и с коромыслом пошли сами на гору. Емеля, видя сие, весьма удивился; потом говорил щуке: «Все ли так будет?» На что щука отвечала, что «все то будет, чего только пожелаешь; не забудь только те слова, которые я тебе сказывала». После того пустил он щуку в воду, а сам пошел за ведрами. Соседи его, видя то, удивлялись и говорили меж собою: «Что это дурак делает? Ведра с водою идут сами, а он идет за ними». Но Емеля, не говоря ничего с ними, пришел домой; ведра взошли в избу и стали на лавку, а дурак влез на печь.

Потом спустя несколько времени говорили ему опять невестки: «Емеля, что ты лежишь? Ты бы пошел дров нарубил». Но дурак говорил: «Да, а вы-то что?» - «Как мы что? - вскричали на него невестки. - Ведь теперь зима, и ежели ты не пойдешь рубить дров, так тебе ж будет холодно». - «Я ленюсь!» - говорил дурак. «Как ленишься? - говорили ему невестки. - Ведь ты же озябнешь». Притом они говорили: «Ежели ты не пойдешь рубить дров, так мы скажем своим мужьям, чтоб они тебе не давали ни красного кафтана, ни красной шапки, ни красных сапогов». Дурак, желая получить красный кафтан, шапку и сапоги, принужден был нарубить дров; но как он был чрезвычайно ленив и не хотелось ему слезть с печи, то говорил потихоньку, на печи лежа, сии слова: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-ка, топор, поди наруби дров, а вы, дрова, сами в избу идите и в печь кладитесь». Топор откуда ни взялся - выскочил на двор и начал рубить; а дрова сами в избу шли и в печь клались, что видя, его невестки весьма удивились Емельяновой хитрости. И так каждый день, когда только дураку велят нарубить дров, то топор и нарубит.

И жил он с невестками несколько времени, потом невестки говорили ему: «Емеля, таперича нету дров у нас; съезди в лес и наруби». Дурак им говорил: «Да, а вы-то что?» - «Как мы что? - отвечали невестки. - Ведь лес далече, и теперь зима, так холодно ехать нам в лес за дровами». Но дурак им говорил: «Я ленюсь!» - «Как, ленишься? - говорили ему невестки. - Ведь тебе же будет холодно; а ежели ты не пойдешь, то когда приедут твои братья, а наши мужья, то мы не велим им ничего тебе давать: ни кафтана красного, ни шапки красной, ни сапог красных». Дурак, желая получить красный кафтан, красную шапку и красные сапоги, принужден был ехать в лес за дровами и, встав, слез с печи и начал скорее обуваться и одеваться.

И как совсем оделся, то вышел на двор и вытащил из-под навесу сани, взял с собою веревку и топор, сел в сани и говорил своим невесткам отворить ворота. Невестки, видя, что он едет в санях, да без лошади, ибо дурак лошади не запрягал, говорили ему: «Что ты, Емеля, сел в сани, а лошадь не запряг?» Но он говорил, что лошади ему не надо, а только чтоб отворили ему ворота. Невестки отворили ворота, а дурак, сидя в санях, говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-тка, сани, ступайте в лес!» После сих слов сани тотчас поехали со двора, что видя, живущие в той деревне мужики удивлялись, что Емеля ехал в санях и без лошади, и так шибко: хотя бы пара лошадей была запряжена, то нельзя бы шибче ехать! И как надобно было дураку ехать в лес через город, то и поехал он по оному городу; но как не знал, что надобно кричать для того, чтобы не передавить народу, то он ехал и не кричал, чтоб посторонились, и передавил множество народу, и хотя за ним гнались, однако догнать его не могли.

Емеля уехал из города, а приехав к лесу, остановился и вылез из своих саней и говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-тка, топор, руби-ка дрова, а вы, поленья, сами кладитесь в сани и вяжитесь!» Лишь только сказал дурак сии слова, топор начал рубить дрова, а поленья сами клались в сани и веревкой вязались. После того как нарубил он дров, велел еще топору вырубить одну дубинку. Как топор вырубил, то он сел на воз и говорил: «Ну-ка, по щучьему веленью, а по моему прошенью поезжайте, сани, домой сами». Тотчас и поехали они весьма шибко, и как подъехал он к тому городу, в котором он уже передавил много народу, там уже дожидались его, чтоб поймать; и как въехал в город, то его поймали и стали тащить с возу долой; притом начали его бить. Дурак, видя, что его тащат и бьют, потихоньку сказал сии слова: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-ка, дубинка, отломай-ка им руки и ноги!» В тот час выскочила дубинка и начала всех бить. И как народ бросился бежать, дурак поехал из городу домой, а дубинка когда всех перебила, то покатилась вслед за ним же. И как приехал Емеля домой, то и влез на печь.

После того, как он уехал из города, стали поговаривать об нем везде - не столько о том, что он передавил множество народу, сколько удивлялись тому, что он ехал в санях без лошади. Мало-помалу речи сии дошли до самого короля. Как король услышал, то чрезвычайно захотел его видеть и для того послал одного офицера и дал ему несколько солдат, чтоб его сыскать. Посланный от короля офицер поехал немедленно из города и напал на ту дорогу, по которой ездил дурак в лес. И как приехал офицер в ту деревню, где жил Емеля, то призвал к себе старосту и сказал ему: «Я прислан от короля за вашим дураком, чтоб взять его и привезти к королю». Староста тотчас показал тот двор, где жил Емеля, и офицер взошел в избу и спрашивал: «Где дурак?», а он, лежа на печи, отвечал: «На что тебе?» - «Как на что? Одевайся скорей; я повезу тебя к королю». Но Емеля говорил: «А что мне там делать?» Офицер на него рассердился за неучтивые слова и ударил его по щеке. Дурак, видя, что его бьют, сказал потихоньку: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-ка, дубинка, отломай-ка им руки и ноги!» Дубинка тотчас выскочила и начала их бить и перебила всех - как офицера, так и солдат. Офицер принужден был ехать назад; и как приехал в город, то и доложили королю, что дурак всех перебил. Король весьма удивился и не верил тому, чтобы мог он всех перебить; однако выбрал король умного человека, которого послал с тем, чтобы, как только возможно, привез дурака - хоть обманом.

Посланный от короля поехал и как приехал в ту деревню, где жил Емеля, то призвал к себе старосту и говорил ему: «Я прислан от короля за вашим дураком, чтоб его привезть; а ты призови мне тех, с кем он живет». Староста тотчас побежал и привел его невесток. Посланный от короля спрашивал их: «Что дурак любит?» Невестки ему отвечали: «Милостивый государь наш, дурак любит - ежели станешь просить неотступно о чем, он откажет раз и другой, а в третий уже не откажет и сделает; не любит он того, кто с ним грубо поступает». Посланный от короля отпустил их и не велел сказывать Емеле, что он призывал их к себе. После того накупил изюму, черносливу и винных ягод, пошел к дураку и как пришел в избу, то, подойдя к печи, говорил: «Что ты, Емеля, лежишь на печи?» - и дает ему изюму, черносливу и винных ягод и просит: «Поедем, Емеля, к королю со мною, я тебя отвезу». Но дурак говорил: «Мне и тут тепло!» - ибо он ничего, кроме тепла, не любил. А посланный начал его просить: «Пожалуйста, Емеля, поедем; там тебе будет хорошо!» Дурак говорил: «Я ленюсь!» Посланный стал просить его: «Пожалуйста, поедем; там тебе король велит сшить красный кафтан, красную шапку и красные сапоги».

Дурак, услыша, что красный кафтан велят ему сшить, ежели поедет, говорил: «Поезжай же ты вперед, а я за тобой буду». Посланный не стал ему более докучать, отошел от него и спрашивал тихонько у его невесток: «Не обманывает ли меня дурак?» Но они уверяли, что он не обманет. Посланный поехал назад, а дурак после его полежал еще на печи и говорил: «Ох, как мне не хочется к королю ехать; но так уж и быть!» Потом говорил: «Ну-ка, по щучьему веленью, а по моему прошенью поезжай-ка, печь, прямо в город!» Тотчас изба затрещала, и печь вон пошла из избы и как сошла со двора, то и поехала печь столь шибко, что и догнать нельзя; и он догнал еще на дороге того посланного, который за ним ездил, а во дворец с ним приехал.

Как король увидел, что приехал дурак, то и вышел со всеми своими министрами его смотреть и, видя, что Емеля приехал на печи, ничего не говорил; потом спрашивал его король: «Для чего ты столько передавил народу, как ездил за дровами в лес?» Но Емеля говорил: «Я чем виноват! Для чего они не посторонились?» И в то время подошла к окошку королевская дочь и смотрела на дурака, а Емеля нечаянно взглянул на то окошко, в которое она смотрела, и видя дурак ее весьма прекрасною - говорил тихонько: «Кабы по щучьему веленью, а по моему прошенью влюбилась этакая красавица в меня!» Лишь только сии слова выговорил, королевская дочь посмотрела на него и влюбилась. А дурак после того сказал: «Ну-ка, по щучьему веленью, а по моему прошенью ступай-ка, печь, домой!» Тотчас поехала печь домой, а приехавши - опять стала на прежнем месте.

Емеля жил после того несколько времени благополучно; но в городе у короля происходило другое, ибо по дураковым словам королевская дочь влюбилась и стала просить отца своего, чтоб выдал ее за дурака замуж. Король за то весьма рассердился на дурака и не знал, как его взять. В то время доложили королю министры, чтоб послать того офицера, который прежде ездил за Емелей и не умел его взять; за вину его король, по их совету, приказал представить того офицера. Как офицер перед ним предстал, тогда король говорил ему: «Слушай, друг мой, я тебя прежде посылал за дураком, но ты его не привез; за вину твою посылаю тебя в другой раз, чтобы ты привез непременно его; ежели привезешь, то будешь награжден, а ежели не привезешь, то будешь наказан». Офицер выслушал короля и поехал немедленно за дураком, а как приехал в ту деревню, то призвал опять старосту и говорил ему: «Вот тебе деньги: купи все, что надобно, завтра к обеду и позови Емелю, и как будет он к тебе обедать, то пой его допьяна, пока спать ляжет».

Староста знал, что он приехал от короля, принужден был его послушаться и скупил все то и позвал дурака. Как Емеля сказал, что будет, то офицер его дожидался с великою радостию. На другой день пришел дурак; староста начал его поить и напоил его допьяна, так что Емеля лег спать. Офицер, видя, что он спит, тотчас связал его и приказал подать кибитку, и как подали, то и положили дурака; потом сел и офицер в кибитку и повез его в город. И как подъехал он к городу, то и повез его прямо во дворец. Министры доложили королю о приезде того офицера. И как скоро король услышал, то немедленно приказал принести большую бочку и чтоб набиты были на ней железные обручи. Тотчас была сделана и принесена оная бочка к королю. Король, видя, что все готово, приказал посадить в ту бочку свою дочь и дурака и велел их засмолить; а как их посадили в бочку и засмолили, то король при себе ж велел пустить ту бочку в море. И по его приказанию немедленно ее пустили, и король возвратился в свой город.

А бочка, пущенная по морю, плыла несколько часов; дурак все то время спал, а как проснулся и видя, что темно, спрашивал сам у себя: «Где я?» - ибо думал, что он один. Принцесса ему говорила: «Ты, Емеля, в бочке, да и я с тобою посажена». - «А ты кто?» - спросил дурак. «Я - королевская дочь», - отвечала она и рассказала ему, за что она посажена с ним вместе в бочку; потом просила его, чтоб он освободил себя и ее из бочки. Но он говорил: «Мне и тут тепло!» - «Сделай милость, - говорила принцесса, - сжалься на мои слезы; избавь меня и себя из этой бочки». - «Как же не так, - говорил Емеля, - я ленюсь!» Принцесса опять начала его просить: «Сделай милость, Емеля, избавь меня из этой бочки и не дай мне умереть». Дурак, будучи тронут ее просьбою и слезами, сказал ей: «Хорошо, я для тебя это сделаю». После того говорил потихоньку: «По щучьему веленью, а по моему прошенью выкинь-ка ты, море, эту бочку, в которой мы сидим, на берег - на сухое место, только чтоб поближе к нашему государству; а ты, бочка, как на сухом месте будешь, то сама расшибися!»

Только успел дурак выговорить эти слова, как море начало волноваться и в тот час выкинуло бочку на берег - на сухое место, а бочка сама рассыпалась. Емеля встал и пошел с принцессою по тому месту, куда их выкинуло, и увидел дурак, что они были на весьма прекрасном острове, на котором было премножество разных деревьев со всякими плодами. Принцесса, все то видя, весьма радовалась, что они на таком прекрасном острове; а после того говорила: «Что ж, Емеля, где мы будем жить? Ибо нет здесь и шалаша». Но дурак говорил: «Вот ты уж многого требуешь!» - «Сделай милость, Емеля, вели поставить какой-нибудь домик, - говорила принцесса, - чтобы можно было нам где во время дождя укрыться»; ибо принцесса знала, что он все может сделать, ежели захочет. Но дурак сказал: «Я ленюсь!» Она опять начала его просить, и Емеля, будучи тронут ее просьбой, принужден был для нее то сделать; он отошел от нее и говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью будь среди этого острова дворец лучше королевского и чтоб от моего дворца и до королевского был хрустальный мост, а во дворце чтобы были разного звания люди». И лишь успел выговорить сии слова, то в ту ж минуту и появился преогромный дворец и хрустальный мост. Дурак взошел с принцессою во дворец и увидел, что в покоях весьма богатое было убранство и множество людей, как лакеев, так и всяких разносчиков, которые ожидали от дурака повеления. Дурак, видя, что все люди как люди, а он один был нехорош и глуп, захотел сделаться получше и для того говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью кабы я сделался такой молодец, чтоб мне не было подобного и чтоб был я чрезвычайно умен!» И лишь успел выговорить, то в ту ж минуту сделался так прекрасен, а притом и умен, что все удивлялись.

После того послал Емеля из своих слуг к королю, чтоб звать его к себе и со всеми министрами. Посланный от Емели поехал к королю по тому хрустальному мосту, который сделал дурак; и как приехал во дворец, то министры представили его пред короля, и посланный от Емели говорил: «Милостивый государь! Я прислан от моего господина с покорностию просить вас к нему кушать». Король спрашивал: «Кто таков твой господин?» Но посланный ему отвечал: «Я не могу вам сказать про него (ибо дурак ему сказывать не велел про себя, кто он таков); о моем господине ничего не известно; а когда вы будете кушать у него, в то время и скажет о себе». Любопытствуя знать, кто прислал звать его, король сказал посланному, что он непременно будет. Когда посланный ушел, король тотчас поехал вслед за ним со всеми министрами. Посланный, возвратясь назад, сказал, что король непременно будет, и только сказал - а король и едет к дураку по тому мосту хрустальному, и с принцами.

И как приехал король во дворец, то Емеля вышел навстречу, принимал его за белые руки, целовал во уста сахарные, ласково вводил его в свой белокаменный дворец, сажал его за столы дубовые, за скатерти браные, за кушанья сахарные, за питья медовые. За столом король и министры пили, ели и веселились; а как встали из-за стола и сели по местам, то дурак говорил королю: «Милостивый государь, узнаете ли вы меня, кто я таков?» И как Емеля был в то время в пребогатом платье, а притом лицом был весьма прекрасен, то и нельзя было узнать его, почему король и говорил, что он не знает. Но дурак говорил: «Помните ли, милостивый государь, как дурак к вам приезжал на печи во дворец и вы его и с дочерью, засмоля в бочку, пустили в море? Итак, узнайте теперь меня, что я - тот самый Емеля!» Король, видя его пред собою, весьма испугался и не знал, что делать; а дурак в то время пошел за его дочерью и привел ее пред короля. Король, увидя дочь свою, весьма обрадовался и говорил дураку: «Я перед тобой весьма виноват и за то отдаю за тебя в замужество дочь мою». Дурак, слыша сие, с покорностью благодарил короля, и как у Емели все было готово к свадьбе, то в тот же день праздновали ее с великолепием. А на другой день дурак сделал великолепный пир для всех министров, а для простого народу выставлены были чаны с разными напитками. И как веселье отошло, то король отдавал ему свое королевство; но он не захотел. После того король поехал в свое королевство, а дурак остался в своем дворце и жил благополучно.

A+ A-

По щучьему веленью — русская народная сказка

По щучьему веленью — русская народная сказка про ленивого Емелю-дурачка и волшебную щуку, которая открыла ему секрет исполнения всех желаний… (Записано в дер. Шадрино Горьковской обл. от И.Ф. Ковалева)

По щучьему веленью читать

В одной небольшой деревушке жили три брата: Семен, Василий и третий - Емеля-дурак. Старшие братья были женаты и занимались торговлей, а Емеля-дурак все лежал на печи, перегребал сажу и спал по несколько суток непробудным сном.

И вот однажды братья решили ехать в столичный город для покупки товаров. Емелю разбудили, стащили с печи и говорят ему: «Мы, Емеля, уезжаем в столичный город за разными товарами, а ты живи с невестками хорошо, слушайся их, если они тебя попросят в чем-нибудь им помочь. Если ты будешь их слушать, то мы за это тебе привезем из города красный кафтан, красную шапку и красную подпояску. А кроме того - еще много гостинцев». А Емеле всего пуще нравилась красная одежда; он обрадовался таким нарядам и от радости захлопал в ладоши: «Все, братцы, будет сделано для ваших жен, если только купите такие наряды!» Сам опять залез на печь и тут же заснул непробудным сном. А братья попрощались со своими женами и отправились в столичный город.

Вот Емеля спит сутки, спит другие, а на третьи сутки невестки его будят: «Вставай, Емеля, с печи, уж, наверное, выспался, ведь спишь трое суток. Сходи за водой на реку!» А он им отвечает: «Не приставайте ко мне, я спать очень хочу. И сами не барыни, сходите по воду!» - «Ты ведь давал слово братьям, что будешь слушаться нас! А сам отказываешься. В таком случае мы напишем братьям, чтоб они не покупали тебе ни красного кафтана, ни красной шапки, ни красной подпояски, ни гостинцев».

Тогда Емеля быстро соскакивает с печи, надевает опорки и худой кафтан, весь замазанный сажей (а шапку он никогда не носил), взял ведра и пошел на реку.

И вот, когда он набрал воды в проруби и хотел уже идти, увидел, как вдруг из проруби появилась щука. Он и подумал: «Хороший пирог испекут мне невестки!» Поставил ведра и схватил щуку; но щука вдруг заговорила человеческим голосом. Емеля хоть был дурак, но знал, что рыба не говорит человеческим голосом, и очень испугался. А щука ему сказала: «Отпусти ты меня в воду на свободу! Я тебе со временем пригожусь, буду исполнять все твои приказания. Ты только скажи: «По щучьему веленью, а по моему прошенью» - и все для тебя будет».

И Емеля отпустил ее. Отпустил и думает: «А может, она меня обманула?» Подошел он к ведрам и громким голосом крикнул: «По щучьему веленью, а по моему прошенью, ведра, идите в гору сами, да не пролейте ни одной капли воды!» И не успел он докончить своего последнего слова, как ведра пошли.

Народ увидел и удивился такому чуду: «Сколько мы прожили на свете, не только видать, даже слыхать не пришлось, чтоб ведра ходили сами, а у этого дурака Емели идут сами, а он идет сзади и посмеивается!»

Когда ведра пришли в дом, то и невестки удивились такому чуду, а он скорёхонько забрался на печь и заснул богатырским сном.
Прошло довольно много времени, у них кончился запас колотых дров, а невестки задумали печь блины. Будят Емелю: «Емеля, а Емеля!» А он отвечает: «Не приставайте ко мне… Я спать хочу!» - «Иди наколи дров и принеси в избу. Мы хотим блины печь и тебя накормим самыми масляными». - «И сами не барыни - сходите, наколете и принесёте!» - «А если мы только наколем дрова, наносим сами, то тебе ни одного блина не дадим!»

Но Емеля очень любил блины. Взял он топор и пошел на двор. Колол, колол, да и подумал: «Что я колю, дурак, пусть колет щука». И сказал про себя тихим голосом: «По щучьему веленью, а по моему прошенью, топор, коли дрова, а дрова, летите сами в избу». И вот топор в один момент весь запас дров переколол; вдруг отворилась дверь и в избу влетела огромная связка дров. Невестки так и ахнули: «Что это у нас сделалось с Емелей, он прямо творит какие-то чудеса!» А он вошел в избу и залез на печь. Невестки растопили печь, напекли блинов, сели за стол, едят. А его будили, будили, так и не разбудили.

Спустя некоторое время у них весь запас дров кончился, нужно ехать в лес. Начали его будить снова: «Емеля, встань, проснись, - уж, наверное, выспался! Хоть бы ты вымыл свою страшную морду - ты посмотри, до чего измазался!» - «Умывайтесь сами, если вам нужно! А мне и так хорошо…» - «Поезжай в лес за дровами, у нас дров нет!» - «Съездите и сами - не барыни. Дрова вам принес, а блинами не кормили меня!» - «Мы же тебя будили, будили, а ты даже голоса не подаешь! Не мы виноваты, а ты сам виноват. Почему не слезал?» - «Мне на печке тепло… А вы бы взяли и положили мне блинка хотя бы три. Я бы когда пробудился, их бы и съел». - «Ты все нам перечишь, не слушаешься нас! Надо написать братьям, чтобы они тебе не покупали никаких красных нарядов и гостинцев!»

Тогда Емеля испугался, надевает свой худой кафтан, берет топор, выходит во двор, заворачивает сани и берет в руки дубину. А невестки вышли смотреть: «А почему ты лошадь не запрягаешь? Как же ты поедешь без лошади?» - «А зачем бедную лошадку мучить! Я и без лошади съезжу». - «Ты хоть бы на голову шапку надел или что-нибудь повязал! А то ведь мороз, обморозишь уши». - «Если будут мои уши зябнуть, то я волосами загорожу их!» И сам сказал тихим голосом: «По щучьему веленью, а по моему прошенью, поезжайте сами, сани, в лес да летите быстрее всякой птицы».

И не успел Емеля окончить последних слов, как ворота распахнулись и сани быстрее птицы полетели по направлению к лесу. А Емеля сидит, подняв дубину кверху, и, что ни есть голоса, напевает дурацкие песни. А волосы его стоят дыбом.

Лес был за городом. И вот приходится ему проезжать через город. А городская публика не успевает убегать с дороги: интересовались - едет какой-то молодец без лошади, в одних санях!

Кто хватался за его сани, того он бил дубиной - по чему попадет. Вот он город проскакал и много народу помял и многих своей дубиной поколотил. Приехал в лес и громким голосом крикнул: «По щучьему веленью, по моему прошенью, топор, руби дрова сам, а дрова, летите в сани сами!»

И чуть только он успел окончить свою речь, как уж у него был полный воз дров, и увязан крепко. Тогда он сел на воз и поехал снова через этот город. А улицы так и запрудились народом. И все рассуждают о молодце, что проехал в одних санях без лошади. На обратном пути, когда проезжал Емеля с возом дров, то еще больше подавил людей и еще больше поколотил дубиной, чем в первый раз.

Приехал домой, залез на печь, а невестки так и ахнули: «Что это у нас сделалось с Емелей, он прямо какие-то чудеса творит: у него и ведра сами ходят, и дрова сами в избу летят, и сани без лошади ездят! Нам с ним несдобровать. Наверно, он много народу помял в городе, и нас с ним посадят в темницу!»

И решили больше его никуда не посылать. А Емеля спит себе спокойно на печи, когда же пробудится, перегребает в трубе сажу и снова засыпает.

Донесся о Емеле слух до царя, что есть такой человек, у которого сани ездят сами и что очень много народу в городе он подавил. Призывает царь верного слугу и приказывает ему: «Иди и разыщи ты мне этого молодца и привези лично ко мне!»

Царский слуга отправляется на розыски по разным городам, и селам, и деревням и везде и всюду получает один и тот же ответ: «Слыхать слыхали о таком молодце, но где он живет, не знаем». Вот, наконец, попадает он в тот город, где Емеля придавил много народу. А этот город от емелиной деревни находится в семи верстах, и как раз на разговор попал один человек из емелиной деревни и сказал ему, что такой молодец живет в его деревне, - это Емеля-дурак. Тогда царский слуга приходит в емелину деревню, заходит к сельскому старосте и говорит ему: «Идем возьмем мы этого молодца, который столь много народу подавил».
Когда царский слуга и староста пришли в дом Емели, то очень перепугались невестки: «Пропали мы! Этот дурак не только себя загубил, но и нас». А царский слуга спрашивает невесток: «Где у вас находится Емеля?» - «Вон на печи спит». Тогда царский слуга закричал громким голосом на Емелю: «Емеля, слезай с печи!» - «Это зачем? Мне и на печке тепло. Не приставайте ко мне, я спать хочу!»

И снова захрапел крепким сном. Но царский слуга вместе со старостой захотели его стащить с печи силой. Когда Емеля почувствовал, что его стащили с печи, то закричал во всю свою дурную глотку громким голосом: «По щучьему веленью, а по емелиному прошенью, явись, дубинка, и угости царского слугу и нашего старосту хорошенько!»

И вдруг дубинка явилась - как начала бить беспощадно и старосту, и царского слугу! Они едва живые выбрались из этой избы. Видит царский слуга, что Емелю взять нет никакой возможности, отправился к царю и рассказал ему все подробно: «Вы посмотрите, ваше царское величество, как все мое тело избито». И поднял свою рубашку, а тело его было как чугунное, черное, все в ссадинах. Тогда царь призывает другого слугу и говорит: «Один разыскал, а ты иди и приведи. А если не приведешь, то я с тебя голову сниму, а приведешь - щедро награжу!»

Другой царский слуга расспросил первого, где Емеля живет. Тот ему все рассказал. Он нанял тройку лошадей и поехал к Емеле. Когда приехал в емелину деревню, то обратился к старосте: «Укажи мне, где живет Емеля, и помоги мне его взять». Староста боится прогневать и царского слугу - нельзя, накажет, а емелиных побоев боится еще пуще. Он все рассказал ему подробно и сказал, что насильно Емелю взять нельзя. Тогда царский слуга и говорит: «Так как же его нам взять?» Староста говорит: «Он очень любит гостинцы: конфеты и пряники».

Набрал царский слуга гостинцев, приходит в дом к Емеле и начал будить его: «Емеля, слезай с печи, тебе вот царь прислал много гостинцев». Когда Емеля услыхал это, обрадовался и сказал: «Давай, я и на печке их съем - зачем мне слезать? А потом и отдохну». А царский слуга и говорит ему: «Ты гостинцы съешь, а поедешь ли к царю в гости? Он тебе в гости велел приехать». - «Почему не съездить? Я кататься люблю». А невестки сказали царскому слуге: «Лучше отдайте ему на печь, что намерены отдать. И если он обещал приехать к царю, то он не обманет, приедет».

И вот подали ему гостинцы, он их съел. Царский слуга говорит: «Ну, наелся гостинцев, теперь поедем к царю». Емеля ему в ответ: «Ты поезжай, царский слуга… Я тебя догоню: не обману, приеду», - сам лег и на всю избу захрапел.

А царский слуга еще раз переспросил невесток, верно ли, если он что обещает, то после делает? Те, конечно, подтвердили, что действительно он никогда не обманывает. Царский слуга уехал, а Емеля спит себе преспокойно на печи. А пробудится - семечки пощелкает, потом снова засыпает.

И вот прошло довольно много времени, а Емеля и не думает к царю ехать. Тогда невестки начали Емелю будить и ругать: «Ты, Емеля, вставай, довольно тебе спать!» Он им отвечает: «Не приставайте ко мне, я очень спать хочу!» - «Но ведь ты обещал ехать к царю! Гостинцы ел, а сам спишь и не едешь». - «Ну ладно, сейчас поеду… Подайте-ка мне мой кафтан, а то, пожалуй, озябну». - «И сам возьмешь, ведь не на печи ты поедешь! Слезай с печи да бери». - «Нет, на санях озябну; я на печке буду полеживать, а сверху кафтан!»

Но невестки ему говорят: «Что ты, дурак, думаешь и делаешь? Где слыхано, чтобы люди ездили на печи!» - «То люди, а то я! Я поеду».

И он соскочил с печи, из-под лавки достал свой кафтанишко, залез опять на печь, укрылся и громким голосом сказал: «По щучьему веленью, а по моему прошенью, печь, поезжай прямо к царю во дворец!»

И печь затрещала и вдруг вылетела на волю. И быстрее всякой птицы понеслась к царю. А он во все горло напевает песенки и полеживает. Потом заснул.

И только въехал царский слуга во двор царя, как влетает и Емеля-дурак на своей печи. Слуга увидел, что он приехал, и побежал докладывать царю. Заинтересовало такое прибытие не только царя, но и всю его свиту и все его семейство. Все вышли смотреть на Емелю, а он сидит на печи и разинул рот. И вышла царская дочь. Когда Емеля увидал такую красавицу, то очень она ему понравилась, и он сказал про себя тихим голосом: «По щучьему велению, по моему прошению, влюбись, красавица, в меня». А царь ему приказывает слезать с печи; Емеля отвечает: «Это зачем? Мне и на печи тепло, я вас всех и с печи вижу… Что нужно, говори!» Царь ему тогда строгим голосом сказал: «Зачем ты много народа примял, когда ездил в санях?» - «А что они не сворачивают? И ты бы стоял разинув рот, и тебя бы задавил!»

Царь очень рассердился на эти слова и приказал Емелю стащить с печи. А Емеля, как увидел царскую стражу, громким голосом сказал: «По щучьему веленью, по моему прошенью, печь, лети на свое место обратно!» И не успел он окончить последних слов, как печь с быстротою молнии вылетела из царского дворца. А ворота отворились сами…

Приехал домой, невестки спрашивают его: «Ну что, был у царя?» - «Конечно, был. Не в лес же я ездил!» - «Ты, Емеля, творишь у нас какие-то чудеса! Почему у тебя все двигается: и сани ездят сами, и печь сама летает? А почему у людей этого нет?» - «Нет и не будет. А меня все слушается!»

И заснул крепким сном. А между тем царевна стала тосковать по Емеле так, что ей без него уж стал и не мил божий свет. И стала просить своего отца с матерью, чтобы он призвал этого молодого человека и отдал ее замуж за него. Царь удивился такой странной просьбе дочери и сильно разгневался на нее. Но она говорит: «Я больше жить не могу на белом свете, на меня напала какая-то сильная тоска - отдай меня за него замуж!»

Царь видит, что дочь не поддается на уговоры, не слушает отца и матери, решил призвать этого дурака Емелю. И посылает третьего слугу: «Иди и привези его ко мне, но не на печи!» И вот царский слуга приезжает в емелину деревню. Так как рассказали ему, что Емеля любит гостинцы, то он набрал множество самых разных гостинцев. По приходу разбудил Емелю и говорит: «Слезай, Емеля, с печи и ешь гостинцы». А он ему и говорит: «Давай, я и на печи гостинцы съем!» - «У тебя уж, наверное, пролежни на боках - ты все лежишь на печи! Я хочу, чтоб ты сидел около меня, и я тебя буду угощать, как барина».

Тогда Емеля слезает с печи и надевает свой кафтан. Он очень боялся простуды. А кафтан - только что было название «кафтан» - висела заплата на заплате, весь был рваный. И вот царский слуга начинает его угощать. А Емеля скоро наелся гостинцев и уснул за столом на лавке. Тогда царский слуга приказал Емелю положить в экипаж свой и так, сонного, привез во дворец. Когда царь узнал, что Емеля прибыл, приказал выкатить сорокаведерную бочку и посадить в эту бочку царевну и Емелю-дурака. Когда посадили, бочку засмолили и опустили в море. А Емеля и в бочке спит непробудным сном. На третьи сутки стала его будить прекрасная царевна: «Емеля, а Емеля! Встань, проснись!» - «Не приставай ко мне. Я спать хочу!»

Она горько заплакала из-за того, что он на нее не обращает никакого внимания. Когда он увидел ее горькие слезы, то сжалился над ней и спрашивает: «О чем ты плачешь?» - «Как мне не плакать? Мы ведь брошены в море и сидим в бочке». Тогда Емеля сказал: «По щучьему веленью, а по моему прошенью, бочка, вылети на берег и рассыпься на мелкие части!»

И их моментально волной морской выкинуло на берег, и бочка рассыпалась; и этот остров так был хорош, что прекрасная царевна ходила по нему и не могла налюбоваться его красотой до самой поздней ночи.

Когда пришла к тому месту, где оставила Емелю, видит: он, накрывшись кафтаном, спит непробудным сном. Стала она его будить: «Емеля, а Емеля! Встань, проснись!» - «Не приставай ко мне! Я спать хочу». - «И я хочу спать. Да под открытым небом ночью озябнешь…» - «Я кафтаном укрылся». - «А я-то чем?» - «А мне-то какое дело?»

Тогда царевна очень горько заплакала из-за того, что он на нее не обращает никакого внимания, а она его любит от всей души. Когда он увидел, что царевна плачет, то спросил ее: «Чего тебе надо?» - «Да хотя бы нам какой-нибудь сделать шалаш, а то ведь дождем замочит». Тогда он крикнул громким голосом: «По щучьему веленью, а по моему прошенью, явись такой дворец, какого еще на всем свете нет!»

И только чуть успел окончить последние слова, как на этом красивом острове появился мраморный и очень красивый дворец -такой, какого нет и не было ни в одном столичном городе! Царевна берет под руки Емелю и подходит к этому дворцу. А придворные их встречают, и широко ворота и двери им отворяют, и отдают земной поклон до сырой земли…

Когда они вошли в этот дворец, то Емеля на первую попавшуюся кровать бросился спать, не сняв даже своего рваного кафтана. А царевна между тем пошла осматривать этот великолепный дворец и любоваться его роскошью. Когда пришла к тому месту, где Емелю оставила, увидала вдруг, что он горько плачет. Спрашивает его: «О чем ты, милый Емеля, так горько плачешь?» - «Как мне не реветь и не плакать? Печи-то я не нахожу, лежать-то мне не на чем!» - «А разве тебе плохо на пуховой перине лежать или на драгоценном диване?» - «Мне на печи лучше всего! А кроме того, и забавиться мне нечем: сажи тоже нигде не вижу…»

Успокоила она его, он снова заснул, а она опять ушла от него. И когда нагулялась по дворцу, приходит к Емеле и удивляется: Емеля стоит перед зеркалом и ругается: «Я очень некрасивый и нехороший! Какое у меня страшное лицо!» А царевна ему отвечает: «Хотя ты нехорош и непригож, а сердцу моему очень мил, и я тебя люблю!» Тогда он сказал: «По щучьему веленью, а по моему прошенью, я должен сделаться самым красивым молодцем!»

И вот вдруг перед глазами царевны Емеля изменился и в такого героя-красавца превратился, что ни в сказке сказать, ни пером описать! И с умным рассудком… Только тогда он полюбил царевну и стал с ней обращаться как со своей женой.

Спустя не так много времени вдруг слышат они пушечные выстрелы на море. Тогда Емеля и прекрасная царевна выходят из своего дворца, и царевна узнаёт корабль своего отца. Говорит она Емеле: «Иди встречай гостей, а я не пойду!»

Когда Емеля подошел к пристани, царь со своей свитой уже сходил на берег. И дивится царь этому вновь выстроенному дворцу с великолепными зелеными садами и спрашивает Емелю: «Какому царству принадлежит этот драгоценный дворец?» Емеля сказал: «Это - вашему». И просит его к себе в гости попробовать хлеба-соли.

Царь вошел во дворец, сели за стол, он и спрашивает Емелю: «А где ваша супруга? Или вы холостой?» - «Нет, я женатый, сейчас приведу вам жену».

Сходил Емеля за женой, подходят они к царю, а царь очень удивился и перепугался, не знает, что и делать! Спрашивает: «Неужто это ты, моя дорогая дочь?» - «Да, я, дражайший родитель! Ты меня и моего супруга бросил в засмолённой бочке в море, а мы выплыли на этот остров, и мой Емельян Иванович все сам это устроил, что вы видите своими очами». - «Как же так? Ведь он был дурак и даже был не похож на человека, а скорее на какое-то чудовище!» - «Он самый, только теперь переродился и изменился». Тогда царь просит у них прощения - как у дочери, так и у любимого зятя Емельяна Ивановича; они ему вину простили.

Погостивши у своего зятя с дочерью, царь приглашает их к себе в гости, чтоб повенчать их и пригласить всех родных и знакомых на свадьбу, на что Емеля дал свое согласие.

Когда царь стал рассылать гонцов, чтоб приезжали все на этот великий пир, тогда Емеля тоже говорит своей прекрасной царевне: «И у меня есть родные, разрешите мне лично съездить за ними. А вы останьтесь пока во дворце». Царь и прекрасная молодая царевна хотя и с неохотой, но все же отпустили, дали ему тройку самых лучших коней, запряженных в раззолоченную карету, и с кучером, и он помчался в свою деревню. Когда стал подъезжать к родным местам, проезжая темный лес, вдруг слышит в стороне ауканье. Приказывает он кучеру коней остановить и говорит ему: «Это какие-то люди заблудились в этом темном лесу!»

И начинает на их голос отвечать сам. И вот видит, подходят к нему два его родных брата. Емеля спрашивает их: «Что вы ходите, добрые люди, здесь и так громко кричите? Наверно, вы заблудились?» - «Нет, мы разыскиваем своего родного брата. Он у нас пропал!» - «Как же он у вас пропал?» - «А его увезли к царю. И мы думаем, что он от него убежал и, наверное, заблудился в этом темном лесу, потому что он был дурак» - «Так зачем же дурака вам разыскивать?» - «Как же нам его не разыскивать? Ведь он нам родной брат, и мы его жалеем пуще, чем самих себя, потому что он убогий, глупый человек!»

И у братьев навернулись на глаза слезы. Тогда Емеля им и говорит: «Вот это я самый - ваш брат Емеля!» Они никак с ним не соглашаются: «Вы, пожалуйста, не смейтесь и не обманывайте нас! Нам и так тошно».

Он их стал уверять, рассказал, как все с ним произошло, и вспомнил все, что знал о своей деревне. А кроме того, снял с себя одежду и сказал: «Вы знаете, что у меня на правом боку есть большая родинка, она и теперь у меня на боку».

Тогда братья поверили; он посадил их в раззолоченную карету, и они поехали дальше. Проехавши лес, доехали до деревни. Емеля нанимает другую тройку лошадей и отправляет на ней братьев к царю: «А я съезжу за невестками, вашими женами».
Когда приехал Емеля в свою деревню и вошел в родной дом, то невестки очень перепугались. А он им говорит: «Собирайтесь к царю!» Те еле устояли на своих ногах и горько заплакали: «Наверно, чего-нибудь набедокурил наш дурак Емеля, и нас, наверно, царь посадит в темницу…» А он приказывает: «Как можно скорей снаряжайтесь и не берите ничего с собой!» И усадил их около себя в раззолоченную карету.

И вот приезжают они к царскому дворцу, где царь, и прекрасная царевна, и царская свита, и их мужья идут навстречу им. Мужья говорят: «Что вы очень горюете? Ведь это с вами наш брат Емельян Иванович!» Говорят и весело улыбаются женам. Только тогда они успокоились, бросились в ноги Емельяну Ивановичу и стали просить прощения за плохое свое с ним раньше обращение.

Емеля все им простил и всех - как братьев, так и невесток - нарядил в драгоценные одежды. А царь пир приготовил и дал родительское благословение дочери и Емеле идти под венец. Когда обвенчались, то Емеля не стал делать в царском дворце пир, а пригласил всех в свой дворец на острове. И вся свита царская с гостями с великим удовольствием поехала посмотреть этот чудный остров и драгоценный красивый дворец. А по приезде туда задали пир на весь мир.

И я там был, вино, пиво пил, по усам текло, а в рот не попало!

(Илл. Н. Кочергина)

Опубликовано: Мишкой 24.10.2017 19:19 24.05.2019

Подтвердить оценку

Оценка: 5 / 5. Количестов оценок: 30

Пока нет оценок

Помогите сделать материалы на сайте лучше для пользователя!

Напишите причину низкой оценки.

Внимание! Если Вы хотите поменять оценку, не отправляйте отзыв, просто перезагрузите страницу

Отправить

Прочитано 4451 раз(а)

Другие русские волшебные сказки

• Василиса Прекрасная — русская народная сказка

  Василиса Прекрасная — сказка о красивой девушке и волшебной кукле, которая везде помогала Василисе в обмен на её добрые слова. Много несчастий пришлось пережить Василисе, но судьба наградила ее за доброту… Василиса Прекрасная читать В …

• Наказанная царевна — русская народная сказка

  Сказка о взбалмошной царевне, которая задумала выйти замуж за кого, чьи загадки не сможет разгадать! Много молодцов приезжало во дворец, загадки загадывали, однако царевна их разгадывала и молодцам отрубали головы. Однажды младший сын крестьянина Иванушка, …

• Морской царь и Василиса Премудрая — русская народная сказка

  Морской царь и Василиса Премудрая — сказка, про то, как Василиса Премудрая помогает Ивану-царевичу справиться со всеми заданиями Морского царя и вернуться к себе домой…(А.Н. Афанасьеа, т.2) Морской царь и Василиса Премудрая читать За тридевять …

• Мафин недоволен своим хвостом — Хогарт Энн

  Однажды ослику Мафину показалось, что у него очень некрасивый хвост. Он очень расстроился и друзья стали ему предлагать свои запасные хвосты. Он их примерил, но свой хвост оказался самым удобным. Мафин недоволен своим хвостом читать …

• Осенняя сказка — Козлов С.Г.

  Однажды осенью Ежик и Медвежонок смотрели, как облетают листья с деревьев и лес становится совсем прозрачным. И тут Ежик помечтал, чтобы на нем росли кленовые листья. Осенью они бы пожелтели, и он стал бы похож …

• Повесть о Бенджамине Банни — Поттер Б.

  Однажды кролик Бенджамин Банни со своим двоюродным братом кроликом Питером залезли в огород к мистеру Мак-Грегору. Им надо было вернуть курточку и башмачки, которые Питер там потерял, когда спасался от погони. Повесть о Бенджамине Банни …

Поиск

Солнечный Заяц и Медвежонок

Козлов С.Г.


Однажды утром Медвежонок проснулся и увидел большого Солнечного Зайца. Утро было прекрасное и они вместе заправили постель, умылись, сделали зарядку и позавтракали. Солнечный Заяц и Медвежонок читать Медвежонок проснулся, приоткрыл один глаз и увидел, что …

Необыкновенная весна

Козлов С.Г.


Сказка про самую необыкновенную весну в жизни Ежика. Погода была замечательная и все вокруг распускалось и цвело, даже на табуретке появились березовые листочки. Необыкновенная весна читать Это была самая необыкновенная весна из всех, которые помнил …

Это чей холм?

Козлов С.Г.


История про то, как Крот изрыл весь холм, пока делал себе много квартир, а Ежик и Медвежонок велели ему заделать все дыры. Тут солнце хорошо осветило холм и иней на нем красиво засверкал. Это чей …

Ёжикина скрипка

Козлов С.Г.


Однажды Ежик сделал себе скрипку. Он хотел, чтобы игра скрипки напоминала шум сосны и дуновение ветра. Но у него получилось гудение пчелы, и он решил, что это будет полдень, ведь в это время пчелы летают …

Приключения Толи Клюквина

Аудиосказка Носова Н.Н.


Слушайте сказку «Приключения Толи Клюквина» Носова Н.Н. онлайн на сайте Мишкины книжки. История про мальчика Толю, который пошел в гости к своему другу, но перед ним пробежала черная кошка.

Чарушин Е.И.


В рассказе описываются детеныши разных лесных зверей: волка, рыси, лисы и оленихи. Скоро они станут большими красавцами-зверями. А пока они играют и шалят, очаровательные, как любые малыши. Волчишко Жил в лесу волчишко с матерью. Ушла …

Кто как живет

Чарушин Е.И.


В рассказе описывается жизнь самых разных зверей и птиц: белки и зайца, лисицы и волка, льва и слона. Тетерка с тетеревятами Ходит тетёрка по полянке, бережёт цыплят. А они копошатся, разыскивают еду. Летать ещё не …

Рваное Ушко

Сетон-Томпсон

Рассказ про крольчиху Молли и ее сыночка, которого прозвали Рваное Ушко после нападения на него змеи. Мама учила его премудростям выживания в природе и ее уроки не прошли даром. Рваное ушко читать Рядом с опушкой …

Какой самый любимый праздник всех ребят? Конечно, Новый год! В эту волшебную ночь на землю спускается чудо, всё сверкает огнями, слышен смех, а Дед Мороз приносит долгожданные подарки. Новому году посвящено огромное количество стихов. В …



В этом разделе сайта Вы найдете подборку стихотворений про главного волшебника и друга всех детей — Деда Мороза. Про доброго дедушку написано много стихов, но мы отобрали самые подходящие для детей 5,6,7 лет. Стихи про …

Сказка по щучьему веленью читать:

Жил-был старик. И было у него было три сына: двое умных, а третий - дурачок Емеля.

Те братья работают - умные, а дурак-Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.

Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать Емелю:

Сходи, Емеля, за водой.

А он им с печки:

Неохота...

Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Да? Ну, ладно.

Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.

Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и хвать щуку в руку:

Вот уха будет сладка!

Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.

А на что ты мне пригодишься?.. Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.

Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.

Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.

Щука его спрашивает:

Емеля, Емеля, скажи - чего ты сейчас хочешь?

Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась...

Щука ему говорит:

Запомни мои слова: когда что тебе захочется - скажи только:

"По щучьему веленью, по моему хотенью".

Емеля и говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ступайте, ведра, сами домой...

Только сказал - ведра сами и пошли в гору.

Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами. Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается...

Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.

Прошло много ли, мало ли времени - невестки опять говорят ему:

Емеля, ну что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.

Неохота...

Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку и говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - поди, топор, наколи дров, а дрова - сами в избу ступайте и в печь кладитесь...

Топор выскочил из-под лавки - и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.

Много ли, мало ли времени прошло - невестки опять говорят:

Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.

А он им с печки:

Да вы-то на что?

Как - мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?

Мне неохота...

Ну, не будет тебе подарков.

Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел во двор и сел в сани:

Бабы, отворяйте ворота!

Невестки ему говорят:

Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?

Не надо мне лошади.

Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ступайте, сани, в лес...

Сани сами и поехали в ворота, да так быстро - на лошади не догнать.

А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит: "Держи его! Лови его!" А он, знай, сани погоняет. Приехал в лес:

По щучьему веленью, по моему хотенью - топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь...

Топор начал рубить, колоть сухие дрова, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку - такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:

По щучьему веленью, по моему хотенью - поезжайте, сани, домой...

Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.

Видит он, что плохо дело, и потихоньку:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ну-ка, дубинка, обломай им бока...

Дубинка выскочила - и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.

Долго ли, коротко ли - услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера - его найти и привезти во дворец.

Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:

Ты - дурак Емеля?

А он с печки:

А тебе на что?

Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.

А мне неохота...

Рассердился офицер и ударил его по щеке. А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью, по моему хотенью - дубинка, обломай ему бока...

Дубинка выскочила - и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.

Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу:

Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.

Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.

Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, - тогда он все сделает, что ни попросишь.

Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:

Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.

Мне и тут тепло...

Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить, - пожалуйста, поедем.

А мне неохота...

Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит,

шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:

Ну, ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.

Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ну-ка, печь, поезжай к царю...

Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.

Царь глядит в окно, дивится:

Это что за чудо?

Набольший вельможа ему отвечает:

А это Емеля на печи к тебе едет.

Вышел царь на крыльцо:

Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил.

А зачем они под сани лезли?

В это время в окно на него глядела царская дочь - Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку:

По щучьему веленью. по моему хотенью - пускай царская дочь меня полюбит...

И сказал еще:

Ступай, печь, домой...

Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.

А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за Емелю замуж.

Тут царь забедовал, затужил и говорит опять набольшему вельможе:

Ступай, приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову с плеч сниму.

Накупил набольший вельможа вин сладких да разных закусок, поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать.

Емеля напился, наелся, захмелел и лег спать. А вельможа положил его в повозку и повез к царю.

Царь тотчас велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марью-царевну, засмолили и бочку в море бросили.

Долго ли, коротко ли - проснулся Емеля, видит - темно, тесно:

Где же это я?

А ему отвечают:

Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в синее море.

А ты кто?

Я - Марья-царевна.

Емеля говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок...

Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.

Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку.

А мне неохота...

Тут она стала его еще пуще просить, он и говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - выстройся, каменный дворец с золотой крышей...

Только он сказал - появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом - зеленый сад: цветы цветут и птицы поют. Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.

Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?

Тут Емеля недолго думал:

По щучьему веленью, по моему хотенью - стать мне добрым молодцем, писаным красавцем...

И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

А в ту пору царь ехал на охоту и видит - стоит дворец, где раньше ничего не было.

Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец поставил?

И послал узнать-спросить: "Кто такие?" Послы побежали, стали под окошком, спрашивают.

Емеля им отвечает:

Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.

Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:

Кто же ты такой, добрый молодец?

А помнишь дурачка Емелю - как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я - тот самый Емеля. Захочу - все твое царство пожгу и разорю.

Царь сильно испугался, стал прощенья просить:

Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!

Тут устроили пир на весь мир.

Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.

Тут и сказке конец, а кто слушал - молодец.

Мою любовь к сказкам ничем не вытравить, это мое детство! Сначала мне их рассказывала мама, а в шесть лет я уже сама научилась читать. Чуть попозже нам с сестрой купили проигрыватель и кучу детских пластинок. Для советского времени это было очень крутое приобретение! Я до сих пор помню как, каким голосом, с какой интонацией кому и что сказал тот или иной герой; можно сказать, что я заслушивала пластинки до дыр. Каким-то неизвестным внутренним чувством я понимала мощность сказок и их целительную силу.

Поэтому сейчас мне так обидно читать современные анализы мудрейших повествований, в этих псевдо-разборах демонстрируется только внешняя сторона, а весь скрытый смысл теряется напрочь. Такие «анализы» не просто смешны, они выполнены по-дилетантски! Мол, тот герой ленивый, а тот трудолюбивый, этот жадный, а этого жизнь наказала… Сказки совсем не про это! Подобный подход умаляет и полностью искажает смысл сказки, превращает важный «учебный материал» в развлекательную и ничтожную по смыслу историю. Хотя на самом деле сказка - это сборник архетипической мудрости, знаний об устройстве мира, устройстве жизни, и каждая из них индивидуальна.

И я хочу сегодня показать, насколько поразительно мудрой и глубокой может быть обычная русская сказка, на примере всем хорошо знакомой и несправедливо осмеянной истории «По щучьему велению».

(откроется в новом окне).

Емеля - кто он?

О чем вы подумали, вспоминая этого персонажа. Только честно! Скорее всего, как и большинство - лентяй, лодырь, никакими талантами не выдающийся, лежит себе на печи, демонстрирует совсем уж пассивный образ жизни, а потом поймал парень щуку и стал царским зятем! Повезло! А еще, скорее всего, вы подумали, что это типичный сюжет для русского человека, сидеть ровно на месте и ждать «удачных обстоятельств», или когда «придут и сами все предложат». Да, действительно, чаще всего такая трактовка и встречается. Более того, некоторые родители намеренно не читают сказку про Емелю, чтобы ребенок не научился дурному!

К сожалению, именно из-за неумения объяснять и трактовать сказку, родители лишают детей возможности прикоснуться к древнейшей архетипической мудрости. Но мы исправим этот недочет, и «глупая» история о ленивом Емеле превратится в кладезь человеческих знаний. Давайте посмотрим глубже на сюжет этой удивительной сказки. Как она начинается?

«Жил-был старик. У него было три сына: двое умных, и третий - дурачок Емеля. Двое старших работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.»

Только стоит задать себе вопрос: кто же согласился кормить лодыря? Работать за двоих и делиться с лежебокой куском хлеба? Почему с печи его не сгонят метелкой? Наверное, не все так просто.

Дело в том, что «три брата», часто упоминаемые в большинстве русских сказок, и именно так - два старших разумные, «нормальные», работящие, а третий - дурак какой-то неудачный получился - это не три личности, а три субличности, три части одного человека. И все события происходят… внутри разума.

Старшие братья здесь символизируют нашу рациональную часть, проявленные психические функции. Они живут по заданному стандарту, идут проторенными тропами, выполняют строго поставленную задачу: надо работать - идут работать, положено жениться - женятся, в общем, делают все, как велит общество. И, если человек не развивается, если не стремится к самопознанию и периодическим выходам из зоны стандартных функций «по проторенной дороге», он застревает в этой роли. Вы наблюдали таких людей, рациональных, невосприимчивых к чувствам, боящихся глупо выглядеть. Они настолько зажаты в своих рамках, в плену своих мыслей и страха «что скажут обо мне люди», что на творческие всплески у них не хватает ни энергии, ни сил.

А что же Емеля? Лежит себе на печи и спит целыми днями. Кто он в нашей истории, этот главный герой? Он - младший брат, символизирует нашу теневую неразвитую психическую функцию. Именно поэтому он пока пассивен, он «лежит на печи» и не мешает старшим братьям работать. Так что же за функции скрывает этот лежебока?

Знаменитый психолог Карл Юнг выявил в человеке 4 психических функции: мышление; чувства; интуиция; ощущение.

Чаще всего человек опирается на одну из них, она является главной, ведущей. Еще две играют вспомогательную роль, а последняя четвертая функция является скрытой, она находится в тени сознания. И чем сильнее главная функция, тем более глубоко в бессознательное (в тень) уходит скрытая. Она словно бы спит внутри личности, точь-в-точь как Емеля на печи.

По моему опыту, в наш материальный век чаще всего такой теневой стороной личности являются чувства, хотя Емелей может быть любая из четырех перечисленных функций. Человек отрицает все, что связано со скрытой частью личности, подавляя ее. Не зря наш лодырь и дурак лежал на печи, в темном углу почти под потолком, там, где он никому не мешает, и его практически не видно. Однако целостным человек может стать только тогда, когда достанет из тени свою слабую функцию и начнет ею пользоваться. Четырехколесная машина на трех колесах ехать не может. Даже если она сдвинется с места, и даже если теоретически сможет куда-то катиться, речи не идет ни о скорости, ни о комфорте.

Поэтому задача человека - проявить скрытое, достать тайное, возвысить подавленное. Именно эта информация зашифрована в сказке «По щучьему велению». Надо просто уметь читать истинный смысл за строками, понимать символику, чтобы так вникнуть в суть этой сказки. Но так как большую часть древних мудрых знаний современные поколения утратили, придется мне восстановить символизм этой сказки и ее истинный смысл. Побуду проводником в этой сказочной драме.

Емеля на печи

Обратите внимание, Емеля спит непросто на лежанке, а именно на печи. Печь - особое место в русской избе, это кормилица и станция обогрева. Это пристанище, защита и одновременно подпитка. Печь согревает Емелю, заботится о нем. Печь - материнский символ, очень часто в русских сказках говорится о печи-матушке. В данном случае сказка отсылает нас к архетипу «матери матерей» или, если применять термин, введенный Карлом Юнгом, то к Великой Матери.

Этот архетип также состоит из 4 частей (составляющих): два из них - это хорошая мать, молодая и старая, Богородица и Юная фея. Другие два - плохая мать, также молодая - Лилит, Шамаханская Царица, и пожилая - Старая Ведьма. Увидеть этот архетип можно в различных интерпретациях. Например, в сказках о волшебнике Изумрудного города вы можете увидеть четырех волшебниц, злых Гингему и Бастинду, и добрых - Виллину и Стеллу.

Итак, Емеля покоится на печи. Его греет и кормит символ хорошей Великой матери. Печь создает внутренний рай, к которому мы стремимся всем свои естеством в любом возрасте. Это нас возвращает в то ресурсное время, когда мы были детьми, не несли никакой ответственности, когда инфантильность была нормой возраста. Этот архетип встраивается в структуру личности и имеет как позитивный, так и негативный аспект. Она и согревает, и удерживает у себя.

Кроме того, печь издавна является и сакральным символом. Вы можете обратить внимание, чаще всего на картинах, где изображены лежащие на печи люди, можно увидеть стариков и детей. Дело в том, что на печи нельзя было заниматься сексом. То есть, взрослые люди там не спали. Печь в данном случае подразумевает неразвитость одной из психических функций, детскость сознания, незрелость Емели, поэтому он спит именно на печи.

Он до поры до времени питается из этого источника и постоянно стремится к нему. Он как бы неразрывно связан с материнским объектом и совершенно не хочет покидать его. В этом проявляется негативное влияние архетипа Великой матери на Емелю:

Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.
- Мне и тут тепло…

В реальной жизни это зависимые отношения с матерью. Если жизнь течет по накатанной колее, то Емеле не нужно вставать, можно преспокойно продолжать спать. И проспал бы он так до глубокой старости, если бы не волшебный пинок. В сказке это происходит тогда, когда старшие братья уехали на базар. То есть символически главная функция перестала командовать личностью. Это возможно во время стресса или, наоборот, расслабленного состояния. За старших остались бабы - их жены, Емелины невестки. Они символизируют один из аспектов анимы, внутренней женщины личности. Анима - женская спонтанная иррациональная чувственная часть. Она как чувствует, так и живет. Интуитивно невестки побуждают его слезть с печи, ослабить зависимость от матери-печи. В сказке это выглядело так:

Они с просьбами к Емеле давай подступать:
- Сходил бы ты, Емелюшка, за водой!

Вода появляется в сказке тоже неслучайно. Она и насущная потребность всего живого, и вместе с тем - символ чувств в человеке. Как известно, мир женщины - мир чувств. Вспомним хотя бы выражение «половодье чувств» или постоянное упоминание зависимости женского разума от эмоционального состояния. Таким образом, невестки (один из аспектов анимы) пытаются Емелю окунуть в мир чувств, столкнуть его с мертвой точки, да и себя подпитать.

А дело было зимой, река замерзла совсем. Переводим со сказочного языка на то, что бывает в реальной жизни - так часто бывает, когда человек слишком материален, не видит пользы от чувственного мира, когда он отрезан от своей внутренней чувственности.

Емеля запасся ломом, чтобы прорубить лед. Мы снова видим еще один точный намек. Как известно, «идущего жизнь ведет, а сопротивляющегося тащит». Так уж устроен этот мир, что, хочется или нет, но жизнь обязательно столкнет эмоционального мертвеца с необходимостью проявлять чувства. И в конце сказки мы снова это увидим, но уже без намеков, а в самом оголенном виде. Но пока до финала далеко, и мы только наблюдаем, как Емеля начинает проклевываться сквозь толщу бесчувственного льда.

Это очень важное ощущение, когда человек начинает проявлять свои чувства, наступает время волшебства, мир открывается совсем в ином свете и буквально наполняется красками. Сфера эмоций и чувств имеет огромнейшее значение, во все времена, даже самые аскетичные и жестокие всегда существовал театр, музыка, художественное искусство. Душа человека стремится к прекрасному, и соприкасаясь с ним, расцветает. Душа человека просит любви и под ее влиянием преображается. Вспомним хотя бы Людмилу Прокофьевну из «Служебного романа». Как она вычеркнула все личное из жизни, причинившее ей боль, и стала этаким эмоциональным сухарем внутри, старухой внешне, и как расцвела в конце фильма, когда позволила себе полюбить Новосельцева.

Емеля и щука

Итак, Емелю согнали с печи и заставили пойти к проруби. И нет, чтобы набрать воды, да пойти домой, Емеля медлит. Хотя это совершенно нерационально: холодно, рыбалку вроде как никто не планировал, так зачем задерживаться? Емеля в данном случае выступает противовесом рациональной эффективности. Сделал дело? Беги дальше! Нужно все распланировать, успеть, добежать, телепортироваться. Быстрее, лучше, больше, даже в ущерб отношениям. Скорочтение, быстропросмотр фильма, фаст-фуд. Детям скорее развивать интеллект, в 2 года читать и писать двумя руками, и плевать на чувства, надо подавить, чтобы не высовывались.

А я уверена, что, если с детства развивать эмоциональный интеллект, это существенно снизит количество несчастных людей. Интуитивная спонтанная часть знает, что без периодического замедления в жизни ничего грандиозного не делается. И терпение юноши вознаграждено!

«Увидел Емеля в проруби щуку.»

Щука, конечно, возникла здесь тоже не случайно. Она часто встречается в славянской мифологии, в пословицах, в загадках, в сказках и приметах. Вспомните хотя бы, что именно щука помогла Ивану-царевичу завладеть Кощеевой смертью, в знаменитой басне Крылова упоминаются лебедь, рак и щука, которая тянет в воду. Да и премудрого пескаря тоже щука съела. Щучья челюсть являлась оберегом, ее наши предки вешали на входные ворота.

Почему такое внимание проявлялось к этой рыбе? По целому ряду причин. В принципе, сама по себе рыба - многозначный символ: с одной стороны она помощница, а с другой она прожорливая хищница. Это символ плодовитости, в любом соннике написано, что увидеть рыбу - это к беременности. Но не все так линейно. В этой сказке в Щуке воплощена идея Самости - центрального архетипа по Юнгу. «Самость есть образ Бога; по крайней мере, она неотличима от него». К. Г. Юнг

Это очень мощная структура внутри личности, ядро, этакий системообразующий принцип. Кто ж из нас не хотел бы пообщаться с Богом и попросить об исполнении желаний? Все хотят, но не все могут. И дело вовсе не в избранности, дело в том, что только открытая искренняя целостная личность готова услышать голос Бога в себе. Он очень тихий, надо быть внимательным к себе и понимать себя. А также важна уверенность в себе и уверенность в правомочности своих желаний.

А если это не так, то вспомните хотя бы Старуху из Сказки о рыбаке и рыбке, она так разошлась, что в итоге ни с чем осталась. Бедный внутренний мир амбициозной старухи не позволил ей воспользоваться ахетипической энергией, она ее попросту раздавила.

Итак, Емеля, решив, что раз уж с печи согнали, то стоит заодно сделать нечто большее, чем просто воды набрать - поймал щуку. И решил пустить ее на уху. Но щука заговорила с ним, русским, читай, понятным для Емели языком! Емеля услышал свой истинный внутренний голос. Это возможно чаще всего именно для таких простаков-дурачков, какие часто встречаются в сказках. Иванушка говорил с Сивкой-Буркой, Иван-царевич общался с Серым Волком. А Емеля договорился со щукой. Смысл в том, что все эти герои объединены одним признаком: незамутненным сознанием. Щука обозначилась как неведомое говорящее существо, да еще и пообещала исполнение всех мыслимых и немыслимых желаний. И Емеля сразу начинает чудить: «хочу, чтобы ведра сами пошли!». Позже он снова покажет свою иррациональную сторону, приказав: «а ну-ка, топор, наруби-ка дровишек, да, посуше!», а потом и вовсе замахнется на нечто неожиданное: «пусть царская дочь меня полюбит!» Рациональный человек так никогда не поступит, он просто представить себе не сможет, что он, какой-то сверчок запечный, может замахнуться на любовь царевны. А Емеля может - и добивается своего!

Но пока едва получивший свои возможности Емеля проверяет себя на несущественных желаниях, исполняются или нет? Правду ли сказала Щука? Все сбывается, ведра идут, и вода не расплескивается. Топор рубит - и дрова сами в штабель укладываются. А что Емеля? А он снова прыгнул на печь! Ему требуется уложить в душе все, что только что ним произошло.

Инициация Емели

Через некоторое время снова невестки посылают Емелю в лес за дровами. А на дворе зима. Зимний лес символизируют архетипическую энергию Злой матери, смерти, в противовес Хорошей матери - печи. Поэтому в русских инициационных сказках часто встречается поездка в зимний лес. Например, все хорошо помнят сказку «Морозко» (с моим анализом можно ) или «Матушка-метелица» в немецкой интерпретации. Происходит инициация подавленной части. То есть этой внутренней части пора прощаться с зависимостью от матери, приобретать вес внутри личности, выходить в люди. Конечно, Емеля это делает с неохотой, да еще невестки смеются над ним: собрался, а лошадь-то в сани не запряг! Но Емеле не нужна лошадь, он силой своего намерения управляет санями, подавив при этом много людей. Понимая, что это так просто для него не пройдет, велит топору вырубить дубинку «такую, чтобы насилу поднять».

Дубинка в сказке символизирует маскулинное (мужское) начало, намек на связь с внутренним мужчиной - анимусом. Она по желанию Емели угощает тумаками всех, кто посмел замахнуться на героя. В том числе, достается чинному царскому офицеру. Невозможно добиться успеха в жизни не опираясь на мужское начало, на агрессивную энергию, и да, Емеля делает это вначале варварским способом, словно бы он дорвался до бесплатного. Раздавая всем зевакам тумаки, он словно бы пробует себя в этом неожиданном амплуа, также, как и шалит с ведрами. А потом, когда у него получается обуздать эту силу и начать управлять ей, он употребляет агрессивную маскулинность в позитивное русло, например, на то, чтобы выйти из бочки с царевной и построить жилище.

Царь

Царь узнал про все проделки Емели, и теперь его задача - разобраться, кто тут учинил кавардак, да еще и использует запрещенное колдовство. Что за смутьян тут выискался? - негодует царь. В переводе на язык символов - это Эго (З. Фройд, К. Г. Юнг), это то, что мы думаем о себе и хотим, чтобы так о нас думали другие. Это те внешние качества, на которые мы опираемся. Эго чувствует, что что-то не то происходит в его епархии, есть нечто, о чем он не догадывается, по идее нужно «резать без разбирательства», но любопытство берет верх, кто таков этот смутьян-Емельян?

Мы выясняем, что на службе у царя состоят разные люди, есть, например, грубый генерал и хитрый «набольший» вельможа. Это наше Супер-Эго, функция внутреннего контроля, с одной стороны жесткого (генерал), а с другой мягкого и настойчивого (набольший вельможа). Кто добился результата и привел Емелю во дворец? Конечно, Набольший. Это очень сильно похоже на аркан «Сила» из карт Таро: чтобы укротить льва, нужно действовать мягкостью и хитростью. Но кто сказал, что хитрость это плохо? Порой мягкая сила важнее грубой. Например, чтобы овладеть своими агрессивными качествами, нужно также действовать спокойно. Это нам демонстрируется в неуспешности действий офицера. Придя и рявкнув, начав оскорблять Емелю, он в итоге ушел ни с чем. А как начинал, самоуверенность так и прет!

Ты - дурак Емеля? - с порога оскорбляет его офицер.
Емеля спрашивает:
- А тебе на что?
- Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.
- А мне неохота…

И все, на этом разговор заканчивается. В жизни так же. Если человек действует как нахрапистый недотепа, его попросту посылают по известному, но нецензурному адресу. В данном случае мы посмеялись над офицером, экий он сам дурак-то, пришел в чужой дом и сразу же начал…

А в жизни, если внимательно присмотреться, совершаем ту же ошибку. Например, худеющие только и делают, что постоянно себя ругают то за съеденную булочку, то за нежелание вставать на час раньше и куда-то бежать трусцой. Как постоянно обзывают себя жирными и противными, свиньями и тряпками. И тут же идут, разочаровавшись в себе и отчаявшись, заедать чувство собственной неполноценности - собственноручно воспитанной и взлелеянной. Но как только вы признаете свою слабость и перестаете сыпать проклятьями в адрес собственного тела, так магическим образом становится легче, проходят приступы дикого голода, потому что чрезмерный аппетит - это неутоленный эмоциональный голод, который замыкает порочный круг. Вы себя ругаете, и едой же успокаиваете взбешенное сознание, которое получило порцию негатива - и теперь с помощью сладкого вкуса и обещанного рекламой «райского наслаждения» безуспешно пытается восстановить душевный баланс.

Трикстер

В Набольшем проявляется также архетип Трикстера, это особенно видно тогда, когда он опаивает Емелю, чтоб выполнить приказ царя: «Доставить живым или мертвым!» А в первую их встречу Набольший соблазняет Емелю сладостями и красным кафтаном - самым желанным атрибутом! В старину красный цвет могли носить только цари и шуты, и больше ни у кого не было ни красных кафтанов, ни туфель этого цвета. Красный был символом неприкосновенной свободной персоны, а кто еще имел свободу кроме царя и шута - единственного при дворе, кто мог говорить монарху правду в глаза.

Для Емели получение этого красного кафтана - тоже символ, это признание освобождения от притязаний придворных царя-Эго. Очень важный момент, ведь именно Эго не признает подавленную часть личность: это сулит позор, как считает оно, потому что я не такой (жадный, злой, ленивый, чувственный или бесчувственный). Потому Эго боится и всеми силами старается не замечать скрытой своей части.

Для встречи с Эго - поездки к царю - наш Емеля еще недостаточно силен, не укрепилась эта часть личности, поэтому он принимает решение ехать на печи. Это мне напоминает сюжет еще одной волшебной сказки - «Василиса Премудрая», и тот момент, когда мачеха послала Василису за огнем к Бабе Яге. Василиса тогда взяла с собой куколку - материнское благословение. То есть, с благословением матери Емеля едет во дворец на первую аудиенцию со своим Эго.

Здесь стоит обратить внимание на интересный момент: Емеля уже умеет управлять своими желаниями и получать то, что он хочет, у него же есть «волшебное слово». Тем не менее, он соблазняется на уговоры Наибольшего (хотя может «наколдовать» себе этот же кафтан), но ему нужны подарки именно от царя. И Емеля едет. Хотя его самость-щука уже может позволить ему быть могущественней царя, так как монарх, пусть и наделенный властью, но на печи не ездит. Почему? Всё просто, Емеля все еще недостаточно в себя верит.

Емеля и царь

Встреча Емели и царя тоже показательна. К монарху какой-то простак не проявляет никакого уважения. Он по идее должен подчиняться, но этого не происходит. «Не делай себе кумира» - говорится в одной из заповедей. Тот, кто овладел силой своего намерения, желания, не признает над собой никаких авторитетов.

Более того, при дворе Емеля встретился со своей анимой - внутренней женщиной, она ему очень понравилась. При этом дурак-Емеля не чувствует себя каким-то недостойным царской дочери, он не может рационально оценить пропасть между собой и дочерью монарха. Поэтому влюбляет в себя Марью-Царевну с помощью заклинания. Символически Марья-царевна видит богатство внутреннего мира Емели, видит его огромный потенциал, она и сама не прочь заиметь такого жениха. Но Емеля оказывается пока не готов к таким чувствам, поэтому он спешно покидает дворец и залегает на дно, чтобы ассимилировать (прожить) полученный опыт взаимодействия другими людьми.

Теперь вернемся к анализу встречи Емели и царя. Эго посчитало смутьяна-Емельяна своевольным дураком. Так бывает, когда мы открываем в себе способность говорить глупости, быть смешным, неловким в самый неподобающий момент. Мы себя в этот момент не хотим принимать, а если нам попадается такой человек, который повторяет все наши нелепости, отзеркаливает их, мы тут же начинаем потешаться над ним. На самом деле мы смеемся над собой, но гоним от себя всяческую мысль о том, что сами можем быть такими.

Именно поэтому Царь велел опоить Емелю, засмолить вместе его с предательницей-дочерью в бочке и бросить в открытое море. С глаз долой - из сердца вон! Иными словами, царь подавил все мысли о своих качествах, увиденных в образе Емели. Море здесь выступает как символ бессознательного. То есть произошло подавление чувств. Но как бы не так! Понятно, что они никуда не делись, лишь выплыли на другом берегу с помощью волшебной силы Емели.

Царь-Эго не хочет покидать трон, не в его интересах связь Марьи-царевны с Емелей, но он уже чувствует, что пришел его час. Пора уходить с насиженного трона и отдавать его молодым. Так после сорокалетнего кризиса человека «колбасит», в кризис роковой черты начинается полный раздрай личности! Встают вопросы: «А зачем я здесь? Кто я? Что есть жизнь/смерть? В чём мое предназначение?» Ответов нет…

И тут, как луч солнца золотого, приходит осознание, что не все во власти Эго, что есть еще что-то над ним, некая неукротимая сила. По мнению Юнга - это самость. И Эго сдается на милость Самости, Так и здесь, чувствуя свою немощность после угроз окрепшего исцеленного красавца-Емели: «Все твое царство пожгу и разорю!», царь сдается, одобряя брак Емели и своей дочери. Тем самым остается жив и служит новому царю - Емеле, символизирующему в конце сказки зрелую целостную личность.

Исцеление личности

Слово «исцеление» является однокоренным с «целостностью». И сказка о Емеле - это отличная метафора пути героя, исцеления его личности. Если она вас раздражает, то можно сказать с высокой долей вероятности, что события, происходящие в сказке, отражают те процессы, что сейчас творятся в вашей душе. И при этом завершать процесс вам неохота, как неохота Емеле слезать с печи, отрываться от материнской пуповины, становиться взрослым, называть вещи своими именами. Тогда пусть ваш анима столкнет вас с проторенного пути, как это было с Емелей!

Надеюсь, что вы убедились в необходимости более глубокого изучения сказок, созданных для самопознания и изучения многовековой мудрости предков, понимания архитипической глубины бессознательного. Развивайтесь и созревайте вместе со сказками!

А какая сказка является вашей любимой или наоборот нелюбимой? О какой из них я напишу в своей следующей статье?

Иллюстрации Владислава Ерко

В некоторой было деревне: жил мужик, и у него было три сына, два было умных, а третий дурак, которого звали Емельяном. И как жил их отец долгое время, то и пришел в глубокую старость, призвал к себе сыновьев и говорил им: «Любезные дети! Я чувствую, что вам со мною недолго жить; оставляю вам дом и скотину, которые вы разделите на части ровно; также оставляю вам денег на каждого по сту рублев». После того вскоре отец их умер, и дети, похороня его честно, жили благополучно. Потом вздумали Емельяновы братья ехать в город торговать на те триста рублев, которые им отказаны были их отцом, и говорили они дураку Емельяну: «Послушай, дурак, мы поедем в город, возьмем с собой и твои сто рублев, а когда выторгуем, то барыш пополам, и купим тебе красный кафтан, красную шапку и красные сапоги. А ты останься дома; ежели что тебя заставят сделать наши жены, а твои невестки (ибо они были женаты), то ты сделай». Дурак, желая получить обещанные красный кафтан, красную шапку и красные сапоги, отвечал братьям, что он будет делать все, что его заставят. После того братья его поехали в город, а дурак остался дома и жил с своими невестками.

Потом спустя несколько времени в один день, когда было зимнее время и был жестокий мороз, тогда говорили ему невестки, чтоб он сходил за водою. Но дурак, лежа на печи, сказал: «Да, а вы-то что?» Невестки закричали на него: «Как, дурак, мы-то что? Ведь ты видишь, какой мороз, что и мужчине в пору идти!» Но он говорил: «Я ленюсь!» Невестки опять на него закричали: «Как, ты ленишься? Ведь ты захочешь же есть, а когда не будет воды, то сварить ничего нельзя». Притом сказали: «Добро ж, мы скажем своим мужьям, когда они приедут, что хотя и купят они красный кафтан и все, но чтоб тебе ничего не давали», - что слыша дурак и желая получить красный кафтан и шапку принужден был идтить, слез с печи и начал обуваться и одеваться. И как совсем оделся, взял с собою ведра и топор, пошел на реку, ибо их деревня была подле самой реки, и как пришел на реку, то и начал прорубать прорубь, и прорубил чрезвычайно большую. Потом почерпнул в ведра воды и поставил их на льду, а сам стоял подле проруби и смотрел в воду.

В то самое время увидел дурак, что плавала в той проруби пребольшая щука; а Емеля, сколько ни был глуп, однако ж пожелал ту щуку поймать, и для того стал он понемножку подходить; подошел к ней близко, ухватил, вдруг ее рукою, вытащил из воды и, положив за пазуху, хотел идти домой. Но щука говорила ему: «Что ты, дурак! На что ты меня поймал?» - «Как на что? - говорил он. - Я тебя отнесу домой и велю невесткам сварить». - «Нет, дурак, не носи ты меня домой; отпусти ты меня опять в воду; я тебя за то сделаю человеком богатым». Но дурак ей не верил и хотел идти домой. Щука, видя, что дурак ее не отпускает, говорила: «Слушай, дурак, пусти ж ты меня в воду; я тебе сделаю то: чего ты ни пожелаешь, то все по твоему желанию исполнится». Дурак, слыша сие, весьма обрадовался, ибо он был чрезвычайно ленив, и думал сам себе: «Когда щука сделает так, что чего я ни пожелаю - все будет готово, то я уже работать ничего не буду!» Говорил он щуке: «Я тебя отпущу, только ты сделай то, что обещаешь!» - на что отвечала щука: «Ты прежде пусти меня в воду, а я обещание свое исполню». Но дурак говорил ей, чтоб она прежде свое обещание исполнила, а потом он ее отпустит. Щука, видя, что он не хочет ее пускать в воду, говорила: «Ежели ты желаешь, чтоб я тебе сказала, как сделать, чего ни пожелаешь, то надобно, чтобы ты теперь же сказал, чего хочешь». Дурак говорил ей: «Я хочу, чтоб мои ведра с водою сами пошли на гору (ибо деревня та была на горе) и чтоб вода не расплескалась». Щука тотчас ему говорила: «Ничего, не расплещется! Только помни слова, которые я стану сказывать; вот в чем те слова состоят: по щучьему веленью, а по моему прошенью ступайте, ведра, сами на гору!» Дурак после ее говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ступайте, ведра, сами на гору!» - и тотчас ведра и с коромыслом пошли сами на гору. Емеля, видя сие, весьма удивился; потом говорил щуке: «Все ли так будет?» На что щука отвечала, что «все то будет, чего только пожелаешь; не забудь только те слова, которые я тебе сказывала». После того пустил он щуку в воду, а сам пошел за ведрами. Соседи его, видя то, удивлялись и говорили меж собою: «Что это дурак делает? Ведра с водою идут сами, а он идет за ними». Но Емеля, не говоря ничего с ними, пришел домой; ведра взошли в избу и стали на лавку, а дурак влез на печь.

Потом спустя несколько времени говорили ему опять невестки: «Емеля, что ты лежишь? Ты бы пошел дров нарубил». Но дурак говорил: «Да, а вы-то что?» - «Как мы что? - вскричали на него невестки. - Ведь теперь зима, и ежели ты не пойдешь рубить дров, так тебе ж будет холодно». - «Я ленюсь!» - говорил дурак. «Как ленишься? - говорили ему невестки. - Ведь ты же озябнешь». Притом они говорили: «Ежели ты не пойдешь рубить дров, так мы скажем своим мужьям, чтоб они тебе не давали ни красного кафтана, ни красной шапки, ни красных сапогов». Дурак, желая получить красный кафтан, шапку и сапоги, принужден был нарубить дров; но как он был чрезвычайно ленив и не хотелось ему слезть с печи, то говорил потихоньку, на печи лежа, сии слова: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-ка, топор, поди наруби дров, а вы, дрова, сами в избу идите и в печь кладитесь». Топор откуда ни взялся - выскочил на двор и начал рубить; а дрова сами в избу шли и в печь клались, что видя, его невестки весьма удивились Емельяновой хитрости. И так каждый день, когда только дураку велят нарубить дров, то топор и нарубит.

И жил он с невестками несколько времени, потом невестки говорили ему: «Емеля, таперича нету дров у нас; съезди в лес и наруби». Дурак им говорил: «Да, а вы-то что?» - «Как мы что? - отвечали невестки. - Ведь лес далече, и теперь зима, так холодно ехать нам в лес за дровами». Но дурак им говорил: «Я ленюсь!» - «Как, ленишься? - говорили ему невестки. - Ведь тебе же будет холодно; а ежели ты не пойдешь, то когда приедут твои братья, а наши мужья, то мы не велим им ничего тебе давать: ни кафтана красного, ни шапки красной, ни сапог красных». Дурак, желая получить красный кафтан, красную шапку и красные сапоги, принужден был ехать в лес за дровами и, встав, слез с печи и начал скорее обуваться и одеваться.

И как совсем оделся, то вышел на двор и вытащил из-под навесу сани, взял с собою веревку и топор, сел в сани и говорил своим невесткам отворить ворота. Невестки, видя, что он едет в санях, да без лошади, ибо дурак лошади не запрягал, говорили ему: «Что ты, Емеля, сел в сани, а лошадь не запряг?» Но он говорил, что лошади ему не надо, а только чтоб отворили ему ворота. Невестки отворили ворота, а дурак, сидя в санях, говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-тка, сани, ступайте в лес!» После сих слов сани тотчас поехали со двора, что видя, живущие в той деревне мужики удивлялись, что Емеля ехал в санях и без лошади, и так шибко: хотя бы пара лошадей была запряжена, то нельзя бы шибче ехать! И как надобно было дураку ехать в лес через город, то и поехал он по оному городу; но как не знал, что надобно кричать для того, чтобы не передавить народу, то он ехал и не кричал, чтоб посторонились, и передавил множество народу, и хотя за ним гнались, однако догнать его не могли.

Емеля уехал из города, а приехав к лесу, остановился и вылез из своих саней и говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-тка, топор, руби-ка дрова, а вы, поленья, сами кладитесь в сани и вяжитесь!» Лишь только сказал дурак сии слова, топор начал рубить дрова, а поленья сами клались в сани и веревкой вязались. После того как нарубил он дров, велел еще топору вырубить одну дубинку. Как топор вырубил, то он сел на воз и говорил: «Ну-ка, по щучьему веленью, а по моему прошенью поезжайте, сани, домой сами». Тотчас и поехали они весьма шибко, и как подъехал он к тому городу, в котором он уже передавил много народу, там уже дожидались его, чтоб поймать; и как въехал в город, то его поймали и стали тащить с возу долой; притом начали его бить. Дурак, видя, что его тащат и бьют, потихоньку сказал сии слова: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-ка, дубинка, отломай-ка им руки и ноги!» В тот час выскочила дубинка и начала всех бить. И как народ бросился бежать, дурак поехал из городу домой, а дубинка когда всех перебила, то покатилась вслед за ним же. И как приехал Емеля домой, то и влез на печь.

После того, как он уехал из города, стали поговаривать об нем везде - не столько о том, что он передавил множество народу, сколько удивлялись тому, что он ехал в санях без лошади. Мало-помалу речи сии дошли до самого короля. Как король услышал, то чрезвычайно захотел его видеть и для того послал одного офицера и дал ему несколько солдат, чтоб его сыскать. Посланный от короля офицер поехал немедленно из города и напал на ту дорогу, по которой ездил дурак в лес. И как приехал офицер в ту деревню, где жил Емеля, то призвал к себе старосту и сказал ему: «Я прислан от короля за вашим дураком, чтоб взять его и привезти к королю». Староста тотчас показал тот двор, где жил Емеля, и офицер взошел в избу и спрашивал: «Где дурак?», а он, лежа на печи, отвечал: «На что тебе?» - «Как на что? Одевайся скорей; я повезу тебя к королю». Но Емеля говорил: «А что мне там делать?» Офицер на него рассердился за неучтивые слова и ударил его по щеке. Дурак, видя, что его бьют, сказал потихоньку: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-ка, дубинка, отломай-ка им руки и ноги!» Дубинка тотчас выскочила и начала их бить и перебила всех - как офицера, так и солдат. Офицер принужден был ехать назад; и как приехал в город, то и доложили королю, что дурак всех перебил. Король весьма удивился и не верил тому, чтобы мог он всех перебить; однако выбрал король умного человека, которого послал с тем, чтобы, как только возможно, привез дурака - хоть обманом.

Посланный от короля поехал и как приехал в ту деревню, где жил Емеля, то призвал к себе старосту и говорил ему: «Я прислан от короля за вашим дураком, чтоб его привезть; а ты призови мне тех, с кем он живет». Староста тотчас побежал и привел его невесток. Посланный от короля спрашивал их: «Что дурак любит?» Невестки ему отвечали: «Милостивый государь наш, дурак любит - ежели станешь просить неотступно о чем, он откажет раз и другой, а в третий уже не откажет и сделает; не любит он того, кто с ним грубо поступает». Посланный от короля отпустил их и не велел сказывать Емеле, что он призывал их к себе. После того накупил изюму, черносливу и винных ягод, пошел к дураку и как пришел в избу, то, подойдя к печи, говорил: «Что ты, Емеля, лежишь на печи?» - и дает ему изюму, черносливу и винных ягод и просит: «Поедем, Емеля, к королю со мною, я тебя отвезу». Но дурак говорил: «Мне и тут тепло!» - ибо он ничего, кроме тепла, не любил. А посланный начал его просить: «Пожалуйста, Емеля, поедем; там тебе будет хорошо!» Дурак говорил: «Я ленюсь!» Посланный стал просить его: «Пожалуйста, поедем; там тебе король велит сшить красный кафтан, красную шапку и красные сапоги».

Дурак, услыша, что красный кафтан велят ему сшить, ежели поедет, говорил: «Поезжай же ты вперед, а я за тобой буду». Посланный не стал ему более докучать, отошел от него и спрашивал тихонько у его невесток: «Не обманывает ли меня дурак?» Но они уверяли, что он не обманет. Посланный поехал назад, а дурак после его полежал еще на печи и говорил: «Ох, как мне не хочется к королю ехать; но так уж и быть!» Потом говорил: «Ну-ка, по щучьему веленью, а по моему прошенью поезжай-ка, печь, прямо в город!» Тотчас изба затрещала, и печь вон пошла из избы и как сошла со двора, то и поехала печь столь шибко, что и догнать нельзя; и он догнал еще на дороге того посланного, который за ним ездил, а во дворец с ним приехал.

Как король увидел, что приехал дурак, то и вышел 1 со всеми своими министрами его смотреть и, видя, что Емеля приехал на печи, ничего не говорил; потом спрашивал его король: «Для чего ты столько передавил народу, как ездил за дровами в лес?» Но Емеля говорил: «Я чем виноват! Для чего они не посторонились?» И в то время подошла к окошку королевская дочь и смотрела на дурака, а Емеля нечаянно взглянул на то окошко, в которое она смотрела, и видя дурак ее весьма прекрасною - говорил тихонько: «Кабы по щучьему веленью, а по моему прошенью влюбилась этакая красавица в меня!» Лишь только сии слова выговорил, королевская дочь посмотрела на него и влюбилась. А дурак после того сказал: «Ну-ка, по щучьему веленью, а по моему прошенью ступай-ка, печь, домой!» Тотчас поехала печь домой, а приехавши - опять стала на прежнем месте.

Емеля жил после того несколько времени благополучно; но в городе у короля происходило другое, ибо по дураковым словам королевская дочь влюбилась и стала просить отца своего, чтоб выдал ее за дурака замуж. Король за то весьма рассердился на дурака и не знал, как его взять. В то время доложили королю министры, чтоб послать того офицера, который прежде ездил за Емелей и не умел его взять; за вину его король, по их совету, приказал представить того офицера. Как офицер перед ним предстал, тогда король говорил ему: «Слушай, друг мой, я тебя прежде посылал за дураком, но ты его не привез; за вину твою посылаю тебя в другой раз, чтобы ты привез непременно его; ежели привезешь, то будешь награжден, а ежели не привезешь, то будешь наказан». Офицер выслушал короля и поехал немедленно за дураком, а как приехал в ту деревню, то призвал опять старосту и говорил ему: «Вот тебе деньги: купи все, что надобно, завтра к обеду и позови Емелю, и как будет он к тебе обедать, то пой его допьяна, пока спать ляжет».

Староста знал, что он приехал от короля, принужден был его послушаться и скупил все то и позвал дурака. Как Емеля сказал, что будет, то офицер его дожидался с великою радостию. На другой день пришел дурак; староста начал его поить и напоил его допьяна, так что Емеля лег спать. Офицер, видя, что он спит, тотчас связал его и приказал подать кибитку, и как подали, то и положили дурака; потом сел и офицер в кибитку и повез его в город. И как подъехал он к городу, то и повез его прямо во дворец. Министры доложили королю о приезде того офицера. И как скоро король услышал, то немедленно приказал принести большую бочку и чтоб набиты были на ней железные обручи. Тотчас была сделана и принесена оная бочка к королю. Король, видя, что все готово, приказал посадить в ту бочку свою дочь и дурака и велел их засмолить; а как их посадили в бочку и засмолили, то король при себе ж велел пустить ту бочку в море. И по его приказанию немедленно ее пустили, и король возвратился в свой город.

А бочка, пущенная по морю, плыла несколько часов; дурак все то время спал, а как проснулся и видя, что темно, спрашивал сам у себя: «Где я?» - ибо думал, что он один. Принцесса ему говорила: «Ты, Емеля, в бочке, да и я с тобою посажена». - «А ты кто?» - спросил дурак. «Я - королевская дочь», - отвечала она и рассказала ему, за что она посажена с ним вместе в бочку; потом просила его, чтоб он освободил себя и ее из бочки. Но он говорил: «Мне и тут тепло!» - «Сделай милость, - говорила принцесса, - сжалься на мои слезы; избавь меня и себя из этой бочки». - «Как же не так, - говорил Емеля, - я ленюсь!» Принцесса опять начала его просить: «Сделай милость, Емеля, избавь меня из этой бочки и не дай мне умереть». Дурак, будучи тронут ее просьбою и слезами, сказал ей: «Хорошо, я для тебя это сделаю». После того говорил потихоньку: «По щучьему веленью, а по моему прошенью выкинь-ка ты, море, эту бочку, в которой мы сидим, на берег - на сухое место, только чтоб поближе к нашему государству; а ты, бочка, как на сухом месте будешь, то сама расшибися!»

Только успел дурак выговорить эти слова, как море начало волноваться и в тот час выкинуло бочку на берег - на сухое место, а бочка сама рассыпалась. Емеля встал и пошел с принцессою по тому месту, куда их выкинуло, и увидел дурак, что они были на весьма прекрасном острове, на котором было премножество разных деревьев со всякими плодами. Принцесса, все то видя, весьма радовалась, что они на таком прекрасном острове; а после того говорила: «Что ж, Емеля, где мы будем жить? Ибо нет здесь и шалаша». Но дурак говорил: «Вот ты уж многого требуешь!» - «Сделай милость, Емеля, вели поставить какой-нибудь домик, - говорила принцесса, - чтобы можно было нам где во время дождя укрыться»; ибо принцесса знала, что он все может сделать, ежели захочет. Но дурак сказал: «Я ленюсь!» Она опять начала его просить, и Емеля, будучи тронут ее просьбой, принужден был для нее то сделать; он отошел от нее и говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью будь среди этого острова дворец лучше королевского и чтоб от моего дворца и до королевского был хрустальный мост, а во дворце чтобы были разного звания люди». И лишь успел выговорить сии слова, то в ту ж минуту и появился преогромный дворец и хрустальный мост. Дурак взошел с принцессою во дворец и увидел, что в покоях весьма богатое было убранство и множество людей, как лакеев, так и всяких разносчиков, которые ожидали от дурака повеления. Дурак, видя, что все люди как люди, а он один был нехорош и глуп, захотел сделаться получше и для того говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью кабы я сделался такой молодец, чтоб мне не было подобного и чтоб был я чрезвычайно умен!» И лишь успел выговорить, то в ту ж минуту сделался так прекрасен, а притом и умен, что все удивлялись.

После того послал Емеля из своих слуг к королю, чтоб звать его к себе и со всеми министрами. Посланный от Емели поехал к королю по тому хрустальному мосту, который сделал дурак; и как приехал во дворец, то министры представили его пред короля, и посланный от Емели говорил: «Милостивый государь! Я прислан от моего господина с покорностию просить вас к нему кушать». Король спрашивал: «Кто таков твой господин?» Но посланный ему отвечал: «Я не могу вам сказать про него (ибо дурак ему сказывать не велел про себя, кто он таков); о моем господине ничего не известно; а когда вы будете кушать у него, в то время и скажет о себе». Любопытствуя знать, кто прислал звать его, король сказал посланному, что он непременно будет. Когда посланный ушел, король тотчас поехал вслед за ним со всеми министрами. Посланный, возвратясь назад, сказал, что король непременно будет, и только сказал - а король и едет к дураку по тому мосту хрустальному, и с принцами.

И как приехал король во дворец, то Емеля вышел навстречу, принимал его за белые руки, целовал во уста сахарные, ласково вводил его в свой белокаменный дворец, сажал его за столы дубовые, за скатерти браные, за кушанья сахарные, за питья медовые. За столом король и министры пили, ели и веселились; а как встали из-за стола и сели по местам, то дурак говорил королю: «Милостивый государь, узнаете ли вы меня, кто я таков?» И как Емеля был в то время в пребогатом платье, а притом лицом был весьма прекрасен, то и нельзя было узнать его, почему король и говорил, что он не знает. Но дурак говорил: «Помните ли, милостивый государь, как дурак к вам приезжал на печи во дворец и вы его и с дочерью, засмоля в бочку, пустили в море? Итак, узнайте теперь меня, что я - тот самый Емеля!» Король, видя его пред собою, весьма испугался и не знал, что делать; а дурак в то время пошел за его дочерью и привел ее пред короля. Король, увидя дочь свою, весьма обрадовался и говорил дураку: «Я перед тобой весьма виноват и за то отдаю за тебя в замужество дочь мою». Дурак, слыша сие, с покорностью благодарил короля, и как у Емели все было готово к свадьбе, то в тот же день праздновали ее с великолепием. А на другой день дурак сделал великолепный пир для всех министров, а для простого народу выставлены были чаны с разными напитками. И как веселье отошло, то король отдавал ему свое королевство; но он не захотел. После того король поехал в свое королевство, а дурак остался в своем дворце и жил благополучно.

1 У Афанасьева вошел (Ред .).